Одна из самых опасных дорожек, по которой может пойти женщина – это УВЕРОВАТЬ. Ни семья, ни друзья не могут переключить живому человеку тумблер в мозгу, если он щелкнул на “не принимать входящие, если они расходятся с генеральной линией”.
И что теперь, сидеть сложа руки? Нет!
Обсудить с ней
Ровно, спокойно, приветливым голосом поговорить с ней о том, что тебе ее нынешнее увлечение не нравится.
Хорошо бы иметь весомые аргументы. Не “все эти ваши секты – один отъем денег у населения”, а “ты в курсе, что этого Вшисвами-Блягадом-Будду в Германии в 2010 году и в Белоруссии в 2005 осудили за мошенничество? Может, он и исправился – чего не бывает, но ты осторожнее, ладно?” Вероятность того, что она тут же одумается – ноль. Но человеком, который способен не истерить по поводу ее личного выбора – ты останешься, а значит в случае сомнений она скорее поговорит с тобой, а не с теми, кто многократно давали ей понять, какая она идиотка.Обсудить с близкими
Да-да, позвонить или даже зайти к ее маме или мужу. Надо сказать, что вероятность порядочного мужа почти никакая – в странные религиозные организации женщины несут именно то доверие, которое никак нельзя использовать в семье – либо мужчины вовсе нет, либо для доверия он пригоден еще хуже, чем усатый Анастасия. Значит, мама. Или взрослые дети.
Скорее всего, они в еще больше панике, чем ты. Ты-то рискуешь только потерей подруги, а они в тяжелом раскладе могут остаться на улице. И появление на горизонте вменяемого человека (тебя) которому не наплевать – для них просто праздник. Внимание!!! Не давай обещаний! Нет, если твой папа – генерал полиции округа, ты можешь пообещать семье, что завтра этот храм закроют, а все служители отправятся в паломничество к святым местам в Северном Казахстане.
А если нет такого папы? То и нет. Все, что вы можете сейчас обдумать с семьей – это как минимизировать ущерб. На кого записано жилье? Прописаны ли с мамой дети? Достаточно ли эти дети большие, чтобы отказаться ходить с ней туда?Но главное, что ты даешь сейчас семье – это ощущение того, что это не они сходят с ума, а просто их девочке не повезло. Ну, бывает. Как болезнь. Да, возможно, тяжелая. А может, и обойдется.
Хорошенько изучить вопрос
Дело в том, что самые дрянные секты – вовсе не те, что самые чудаковатые. Мы знаем вполне себе социализированных кришнаитов.
Ну, прически странные, ну, вегетарианцы (причем молочные), ну дома стоят эти смешные куколки, которых надо кормить понарошку едой – ну и что? На работу ходят, женятся, учатся. А вот какая-нибудь Церковь Последнего Завета, на вид всё благообразненько, для среднего пользователя телевизора почти от православия неотличимо – а по факту и суицид одобряют, и имущественные чудеса то и дело.
Есть несколько факторов, которые повышают градус “надо бояться и срочно предпринимать меры”. Вот, что может высмотреть внешний человек, не проводя глубокой разведки:
1. Что у них с идеями?
Если все ссылки, например, на Библию, и не “только-нашу-истинно-правильную-Библию”, а “да в вашем домашнем Новом Завете все это есть, на такой-то и такой-то странице” – то ничего. А если “реинкарнация Девы Марии и йога Мухаммеда” – очень плохо. Дело в том, что авраамические (иудаизм, христианство, ислам) и все остальные религии построены на очень разных представлениях о Вселенной*, и логика в них разная, и место человека в них принципиально разное. Так что ни одна система верований, собирающаяся стоять больше пяти лет, все валить в кучу не будет. А жулики, само собой, будут пользоваться всем, что под руку подвернется.
Еще очень тревожны любые заходы о том, что “наука доказала”. Дельные системы верований науку уважают, но не трогают. А какие-нибудь космические бактерии, которыми сквашивало кобылье молоко войско Чингисхана – это, опять же, снова отъем денег у населения. Иначе кто у них купит эти молочнокислые бактерии за 80 баксов пузырек?
2. Какая у них иерархия?
Если существует любая система баллов, по которым можно подняться и из левел-0 перейти в левел-1 (и так до волшебных значений), а особенно, если баллы можно купить – беда. А особенно, если левел-апу доступны какие-то тайные знания. В порядочном месте люди пожмут плечами, скажут “ну-у-у… надо учиться…. сдавать экзамены… Считай, как высшее образование. А так-то что, вон, книжку почитай, она бесплатная”. А неприличное место – оно и есть “продашь опиума народу на 70 тысяч, получишь доступ к основной обучающей программе и степень брильянтового гуру с фиолетовой полоской”.
3. Чем быстрее можно пройти в “исконно наши”, тем хуже.
Православие совсем недавно вернуло стадию катехизации, то есть перестало допускать к Таинствам любого с улицы, (и, кстати, правильно сделало), и теперь требует хоть пару лекций послушать о том, на что ты собралась подписаться. К католикам до Крещения взрослый человек будет год ходить. Даже кришнаиты попросят сначала зачесть Бхагават-Гиту и, э-э, подождать с участием, пока уже съеденная мясная пища не покинет естественным путем кишечник. Если же тебе надо “просто принять” (и тем более приплатить) – дело плохо.
Крайние меры
Если, оценив риск, ты и семья совместно решили, что надо человека спасать, то работающий метод у нас в стране, увы, один. Надо найти через всех знакомых и друзей вменяемого батюшку и двигать с подругой за шкирку к нему. Не потому, что он изгонит из нее беса (хотя ей, вероятно, так и скажут). И не потому, что православие – ключ от всех бед (хотя, возможно, она в итоге так и будет считать). А потому что православие – долгоиграющая проверенная конфессия с понятными издержками, и еще потому, что батюшка будет с ней говорить именно на том языке, который она способна слышать. И раз уж у твоей подруги открылся неконтролируемый слот в голове, пусть в этот разъем будет постоянно включен переходник в понятную и предсказуемую сторону. Возможно, она станет очень-очень православной. Может быть, вообще все бросит и уедет пожить в монастырь. Это все равно лучше, чем питание голым прасадом впятнадцатером в однокомнатной квартире без паспорта и телефона, и уж тем более лучше, чем коллективная эвтаназия с детьми и домочадцами.
Кстати, если есть среди знакомых хорошие проверенные протестанты – это тоже годится. С людьми, у которых острое недержание доверия, они обращаются даже бережнее, чем православные. Ну разве что специалистов по выводу из секты там найти сложнее, а для дальнейшей жизни протестантизм ничуть не хуже.
Самое главное
Береги себя. Действительно плохие секты, особенно когда речь идет о собственности, могут очень нервно реагировать, когда уже полупереваренную пищу кто-то выдергивает у них изо рта. Не светись лишний раз, тем более не стоит лично появляться там, где они тусуются. Если же, например, надо ехать вытаскивать подругу физически – собери толпу. И надежнее, и труднее догадаться, кто тут организатор, а кто для массовки.
* Подробнее об отличии авраамических и иных религий – очень серьезный и капитальный труд “История веры и религиозных идей” Мирча Элиаде.
----------------------------------------------------Вопрос...
о влиянии деятельности культовых новообразований тоталитарного толка на психическое здоровье столь же сложен, как и социально ответственен. Последнее определяется тем, что констатация факта причинения вреда здоровью в результате вовлеченности в секту может быть юридическим основанием уголовного преследования и снятия секты с регистрации как религиозной организации.(Прим. В дружественных нам государствах Белорусии и Украина совсем "тёмный лес" с закондательством...)..Не менее сложен вопрос о том, насколько необходима и возможна психолого-психиатрическая помощь в социальной реадаптации и ресоциализации лицам, покинувшим или пытающимся покинуть секту.
Вместе с тем, поступает все больше информации о развитии у вовлеченных в культовые новообразования тоталитарного типа психических изменений, в некоторых случаях несомненно болезненного характера. Нельзя игнорировать и тот факт, что у родственников уведенных в секту (их родителей, детей, супругов) нередко возникают стрессовые реакции на развал семьи, и здоровье этих людей также стало социальной проблемой.
Следует подчеркнуть, что наиболее податливыми психологическому давлению вербовщиков в секты оказались лица крайних возрастных групп: (подростки, юноши и пожилые люди), а также лица уже имеющие те или иные факторы риска развития психической патологии или же страдающие таковой.
Распространяющихся на территории России тоталитарных сект характеризует ряд общих черт. И это касается Украины, и Белоруссии тоже...
Во-первых, претензии на истину в последней инстанции, полная нетерпимость или, по меньшей степени, снисходительно-пренебрежительное отношение к традиционным религиям. И не только к ним, но и к национально-духовным ценностям — это одна из причин, почему тоталитарные секты также называют деструктивными. Даже учение такой респектабельной "религии" как «Церковь Единения» Сан Мен Муна подводит своих адептов к уничижительному пониманию истории своего народа, к благоговейному отношению к Корее — родине бога Муна, и требует, чтобы ученики (к какой бы этнической группе они ни принадлежали) своим детям перед традиционным давали корейское имя. Во-вторых, внешняя благопристойность: все культовые новообразования провозглашают только самые добрые цели. Далее, эзотеричность — сокрытие истинных целей и последствий своей деятельности. В-четвертых — целенаправленное искажение священных текстов с их "подгонкой" под свои догмы. В-пятых, использование методов "психотехнологии" и жесткая изоляция своих адептов от доступа иной информации. Затем, активный прозелитизм как неотъемлемая обязанность учеников вовлекать в секту новых членов. И наконец, меркантильный, и даже политический интерес элиты секты, стремление иметь своих агентов во властных структурах. При всем этом ни одна из сект не несет каких-либо нравственных ценностей, которые не были бы ранее известны; отличия между сектами в основном в культивировании поклонения собственным богам, в ритуалистике (что можно или нельзя есть, с кем и как вступать в брак), а также в обозначении дня "конца света", связей с "высшем разумом", возможностей "жизни после смерти" и т.п.Следует отметить такой важный факт: не все поддаются вербовщикам культовых новообразований, а среди ушедших в секту не у всех в дальнейшем развиваются психические изменения болезненного характера.
Более того, является фактом, что одни и те же секты с легкостью проникали в души одних, и не могли пробить барьер личностной защищенности других, в одних случаях они получали как бы зеленый свет для дальнейшего продвижения, в других — вскоре встречали знак "stop".
Здесь можно говорить о роли технологической удачи вербовщика в последовательности обозначения предлагаемых сектой ассортимента услуг: познать ли истину, смысл своего земного существования, или же избавиться от фрустрирующих комплексов, найти райское успокоение в земной жизни. Хотя в целом ассортимент предложений одинаков, важно, чтобы именно первое из предложенного требовалось будущему неофиту. Только тогда, когда предлагаемые сектой "духовные услуги" соответствуют наиболее слабым, уязвимым местам социально-личностного склада неофита вербовщик получает возможность дальнейшего продвижения.
Стало быть, удача у вербовщиков бывает лишь тогда, когда они попадают в душевную нишу именно с тем предложением, которое является желанным для данного человека. Иными словами, у этого человека должна быть предуготовленная мотивация принять новое мировоззрение.
Всёже стоит поставить вопрос о том, какие учения тоталитарных сект имеют наибольшую тропность к каким личностным чертам вербуемых, что последних может заинтересовать и увлечь в секту. Нельзя не обратить внимание, что сами тоталитарные секты уже проводят такое дифференцировку. Например, «церковь» Муна, сайентологи ориентированы на студенчество, на лиц интеллектуального труда, в противоположность этому «церковь» Виссариона и Богородичный центр вербует более низкий образовательный слой населения, хотя в главном и уже перечисленном — различий между тоталитарными сектами нет.
По нашему мнению, вопрос о влиянии культовых новообразований и о последствиях пребывания в секте зависит от общей психической зрелости и личностной самостоятельности вербуемого, от особенностей его характерологического склада и от фонового, при вербовке, состояния психического здоровья.
Говоря о роли исходной мотивации следует отметить, что она может отражать не только психологические потребности, но и аномальные и даже психопатологические. Мы наблюдали психастенических личностей, ищущих способы самоутверждения, больных шизофренией, особенно в дебюте заболевания с обостренной рефлексией, метафизической интоксикацией, и даже больных с синдромом Кандинского-Клерамбо, пытающихся понять свои патологические ощущения, и больных в ремиссиях после психотических состояний с религиозной фабулой психопатологии. Ясно, что последствия влияния культовых новообразований в этих случаях будет различным.
В дифференцировке личностных особенностей первоначально целесообразно определять их ориентированность на макро- или на микросоциальные ценности.
В первых случаях факторами риска оказаться завербованными в секту являются такие социально-психологические особенности личности как протест против идеологического монизма и социального неустройства общества, ощущение экзистенциального вакуума с потребностью познания истины, смысла жизни.
Во вторых случаях — наличие фрустрирующих обстоятельств из круга микросоциальных отношений, убежденность в бесперспективности своего праводоискательства, чувство одиночества, никому ненужности, неприспособленности к жизни, ущемленности несправедливостью окружающих.
Структуру этих факторов риска дополняют такие характерологические черты как внушаемость, ведомость, пассивность, а также склонность к магическому, пралогическому мышлению.
В противоположность этому — самостоятельность, лидерство, стеничность, рационализм, достаточная степень личностной защищенности нивелируют отмеченные факторы риска. Интересно, что личностная самостоятельность при ориентировке на смысловые и макросоциальные ценности в некоторых случаях предопределяла уход в секту, но эта же личностная особенность была и фактором быстрого выхода из нее без болезненных последствий. В других случаях стеничность и личностная самостоятельность вела к занятию "офицерской" должности в секте, то есть роли активного помощника, ассистента главы культового новообразования со всеми соответствующими земными (и не малыми) благами, что удовлетворяло амбициозность.
Отмеченные различия нуждаются в дальнейшей разработке. Однако уже сейчас можно говорить о континууме, в котором крайние варианты обозначаются довольно четко.
Первую группу составляют лица с хорошо развитым критическим мышлением, без невротизирующих комплексов, достаточно самостоятельные в определении своего поведения. У этих лиц неудовлетворенность ортодоксальным материализмом, информационный голод, жажда духовной пищи, жажда познания истины — все это причины, формирующие мотивацию отклика на приглашение познакомиться с новом, необычным религиозным учением. Здесь интеллектуальная жажда познания истины, интеллектуальная основа мотивации, без участия чувственной сферы психики.
У человека с хорошо развитым критическим мышлением при достаточном знакомстве с сутью проповедуемого в секте учения, как правило, возникает неудовлетворенность отмеченной жажды познания. Интеллектуальное разочарование в неорелигиозном учении побуждает к разрыву с сектой, что при отсутствии эмоциональной связки с ней позволяет без особых усилий ее покинуть.
Противоположная группа характеризуется социально-психологической инфантилизацией, отсутствием личностной защищенности при наличии фрустрации, при психологическом стрессе, переживании неудачи в повседневной жизни. Этим людям нужен катарсис — очищение от психотравмирующего комплекса, "отреагирования" аффекта, ранее вытесненного в подсознание и являющегося причиной невротического конфликта.
В противоположность первой группе у лиц последней мотивация заключается не в жажде познания, а в жажде признания, в получении сочувствия и эмоциональной поддержки со стороны других в своей проблемной ситуации. Иными словами, здесь в основе чувственная мотивация. Возможности удовлетворения последней всегда находится в арсенале каждой секты.
Чувственная потребность снижает интеллектуальный контроль, ведет к несопротивляемости культивируемым в секте приемам развития феномена зависимости от ее авторитетов. Для таких личностей уход из секты — это уход в одиночество, возврат к прежним психотравмирующим проблемам. Все это обусловливает подсознательное чувство беззащитности своей жизни вне секты, активное нежелание принимать какие-либо доводы ее покинуть. Все большая потеря своего "Я", подчинение своей воли воле "учителя" делают этих лиц по существу интактными к попыткам их ресоциализации. Именно у них развивается то состояние, которое по МКБ-10 обозначено как зависимое расстройство личности (F60.7).
Что касается лиц, уже имевших психопатологические проявления к моменту вступления в секту, то перспектива развития упомянутого расстройства зависимой личности наибольшая при невротических состояниях, при "псевдоневрастенической" симптоматике органического генеза и у психастенических личностей. В случаях активного течения шизофренического процесса ухудшение наступает в первую очередь в связи с отказом от какого-либо лечения и от общей стрессовой ситуации при психологической обработке в секте. В то же время психотики долгое время в сектах не задерживаются. В противоположность этому больные с картиной роботоподобной активности довольно прочно оседают в сектах, их последующая социальная реадаптация крайне трудна.
Отдельно следует упомянуть развитие острых психотических состояний, связанных с пребыванием секте. На фоне сверхценных идей "религиозного" содержания в сочетании с ограничением питания, депривации сна, регулярным выполнением специфических физических упражнений в одних случаях развивалось острое психотическое состояние с аффектом экстаза, многоречивостью, периодами психомоторного возбуждения, в других случаях возникало чувство путанности мыслей с аффектом оппозиционной напряженности к "иноверцам", что на высоте психомоторного возбуждения приводило к гетеро- и аутоагрессии.
В некоторых таких случаях возникали серьезные дифференциально-диагностические сложности в отграничении от острой шизофрении. Однако явная связь со сформировавшимися сверхценными "религиозными" идеями и быстрый выход на уровень полного выздоровления позволяли говорить о своеобразном индуцированном психозе.
В заключение хотелось бы отметить одну аналогию, которая невольно приходила на ум во время исследования деятельности тоталитарных сект. Речь идет об определенном сходстве с наркомафией. Обе они первоначально завлекают в свое лоно бескорыстно и под благовидным предлогом дать искомое облегчение, разрешение всех личностных проблем; добиваются развития синдрома зависимости; в последующем меркантильно эксплуатируют развившуюся зависимость; скрывают правду отдаленных последствий (как дебютанты-наркоманы не ожидают преждевременной смерти в муках абстинентной "ломки", так и вряд ли кто из неофитов знал, вступая в секту, что он станет, например, роботом на заводах Муна или будет распылять ядовитые газы в метрополитене или же станет "зависимой личностью", бросит свою семью, распродаст имущество отнють не для духовных целей "духовных" авторитетов). И тоталитарные секты и наркомафия имеют достаточно средств для ангажирования необходимых специалистов с целью найти обоснования "безобидности" и "законности" своей деятельности. Обе они, имея внутреннюю конкуренцию, тут же объединяется для корпоративной защиты, считая например, что закрытие одной секты, может повлечь закрытие другой.
Сказанное дает основание ввести в оборот новые слова: "сектоман", "сектомафия" и "сектозащитники". В плане глобальных социальных проблем трудно сказать, что для человечества опаснее — наркомафия или сектомафия. Однако пока ясно, что наркомания встречает отпор на государственном уровне, а не менее вредоносная сектомания пока не получает должного отпора.
Таким образом, представлены основные признаки и последствия такой опасной и противозаконной деятельности, как насилие и мошенничество в самой сложной и тонкой сфере общественной и индивидуальной жизни — в психике, в душевном и духовном состоянии человека. Эта преступная деятельность, получившая в психологической науке и практике ряда зарубежных стран название "контроль сознания", и субъекты этой деятельности, обозначаемые как "деструктивные культы", уже достаточно изучены и проанализированы, чтобы с высокой точностью определять наличие или отсутствие в практике тех или иных лиц и организаций признаков скрытого психологического насилия и мошенничества. Регулярное и широкое применение перечисленных выше средств психологического насилия (существенной их части, а тем более большинства из них) руководителями и приверженцами каких-либо организаций может служить несомненным доказательством разрушительного воздействия на психику и жизнь людей, попадающих в сферу влияния таких организаций, и основанием для действий государственных органов по защите своих граждан и всего общества от этой преступной деятельности.
Ф. В. Кондратьев
(докт. мед. наук, профессор Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В. П. Сербского. Москва. Россия)
Е. Н. Волков
(канд. философ. наук, доцент кафедры общей социологии и социальной работы Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского, член Совета Российской Ассоциации "Телефоны Экстренной Психологической Помощи". Нижний Ногород, Россия)
Фото: Shutterstock
Текст: Ася Михеева-
---------------------
использованы материал сайтов: